Я продолжаю отдавать долги немногочисленным читателям моего блога. Наконец пришло время для рассказа о нашей поездке на Гавайи (иными словами, я закончил «проявление» фотографий, сделанных еще в декабре 2011 года).
Встреча Рождества на Гавайях противопоказана любителям экономить вроде нас. И жилье в это время подскакивает в цене, и билеты на самолет могут оказаться раза в три дороже по сравнению с другими сезонами. Но почему-то хотелось побывать на Гавайях именно в это время. Может, надо было меньше слушать «Меле Каликимака» Бинга Кросби и «Сестер Эндрюс»? («Меле Каликимака» на гавайском означает «Веселого Рождества», то есть это искаженное английское «Merry Christmas» ‒ не такое уж большое искажение, если учесть, что в гавайском языке всего двенадцать букв.) А на самом деле у меня оставалось несколько дней отпуска, и только соединив их с выходными и праздниками в конце декабря, я мог превратить их в неделю полноценного отдыха. Так что мы решили выехать 23-го декабря и вернуться 31-го.
Поскольку Оле нужен пляж, а мне город, мы нашли компромиссный вариант ‒ Вайкики, курортный пригород Гонолулу, столицы штата Гавайи. Я снял в жилом доме под названием «Побережье» небольшой кондоминиум с видом на океан и купил билеты на рейс, вылетающий из Беллингхэма, небольшого американского городка в получасе езды от границы (проигнорировав ванкуверский аэропорт, я сэкономил долларов по 150 на человека). В Гонолулу самолет прилетает в одиннадцатом часу вечера, так что я решил не рассчитывать на автобус ‒ хоть он и останавливается в одном квартале от «Побережья» ‒ и организовал переезд другим способом.
Лететь до Гонолулу шесть часов. Перед тем, как уснуть, Оля спросила у меня, будут ли местные девушки в аэропорту украшать нас венками, ‒ такую сцену можно увидеть в старых голливудских фильмах или на плакатах вроде того, что справа. Я объяснил Оле, что «лей» (так этот венок называется на гавайском) на туристскую шею давно уже перестали вешать бесплатно ‒ теперь венки надо заказывать, когда договариваешься о встрече. Зная мое пристрастие к экономии, Оля эту тему развивать не стала.
Наш самолет припоздал, но шофер был на месте ‒ он ждал нас у багажной карусели, а в руках у него были табличка с надписью «Olga and Vassily» и два лейя. Оля даже не успела удивиться, как на шеях у нас оказалось по венку. Затем мы с шофером пошли, как думала Оля, к мини-фургону, который должен был доставить в Гонолулу и Вайкики нас и еще с десяток туристов. А пришли мы к лимузину, и никого, кроме нас, там не было ‒ опять сюрприз.
Фотографию возле лимузина можно сопроводить такой подписью: «Оля несказанно рада сюрпризам, а я прикидываю, во сколько они обошлись».
Добрались мы быстро. По дороге шофер объяснил нам, что, хотя мы и приехали в сезон дождей, расстраиваться не стоит ‒ погода в это время теплая, почти как летом, только иногда ‒ не каждый день ‒ собираются тучи, но при этом дождя может и не быть, а когда он идет, то не по-настоящему, а так, побрызгает несколько минут, и потом снова выходит солнце.
Я связался через домофон с владельцем кондоминиума, ‒ точнее, с его братом, живущим где-то неподалеку (сам владелец работает в Колорадо и приезжает на Гавайи раз в году), ‒ и тот открыл нам дверь в здание, воспользовавшись своим мобильным телефоном. Мы поднялись на девятый этаж, и тут нас ждал еще один сюрприз ‒ на этот раз неприятный. И не подготовленный заранее ‒ по крайней мере, мною. И хозяин, и его брат уверяли меня, что уборщица положит ключи в микроволновку и оставит дверь открытой. Дверь была закрыта. Я подергал ручку, позвонил брату хозяина, тот сказал, что запасных ключей у него нет (я сомневаюсь, что это правда), и пообещал прислать на выручку суперинтенданта (так здесь называют управляющего домом). Через полчаса явился парень лет тридцати, подергал ручку, сказал, что запасных ключей у него нет (это было похоже на правду), и пообещал скоро вернуться с мастером по замкам.
Прошло минут сорок. Мне надоело стоять в душном коридоре, я открыл дверь в торце, мы вышли наружу и оказались на балконе, с которого тянулась вниз пожарная лестница. В пальмах шелестел ветер. Косой дождь шуршал по стене. Пока мы стояли снаружи, я держал ногу в двери, потому что ручка была только внутри. Мокнуть не хотелось, и мы вернулись к закрытой двери. Еще минут через двадцать показался суперинтендант с мужиком лет шестидесяти, держащим в руке металлический чемодан средних размеров. Первым был извлечен баллончик с маслом, а за ним ‒ хитрые проволочки и крючочки, которые можно увидеть в фильмах про взломщиков. Мужик набрызгал масла сначала в одну скважину, потом в другую, засунул в них по очереди свои инструменты, и через несколько секунд оба замка были открыты.
‒ Надо же... До чего быстро у вас получается, ‒ удивился я. ‒ Можете еще раз показать? Вон, на соседней двери...
Взломщик, то есть, тьфу, мастер по замкам усмехнулся, сложил инструменты в чемодан и был таков. Мы зашли внутрь. Ключи действительно были в микроволновке.
Было за полночь, но я предложил сходить на пляж и помочить ноги в океанской воде. Оля пыталась убедить меня, что мы слишком для этого устали, но потом сдалась и пошла за мной следом.
Ночная океанская вода была неромантично холодной. Мы пошли назад и легли спать.
Утром мы первым делом вышли на балкон ‒ ветер не утих, но он был теплый, в небе горело солнце, облака рассеялись... Вернее, нам так показалось, а потом мы увидели тучи, ползущие с гор в нашу сторону... Из всех дней, проведенных нами на Гавайях, канун Рождества был самым мокрым. Дождь моросил и утром, и днем, и вечером ‒ в общей сложности минут сорок.
Неприятных сюрпризов больше не случалось. Хотя, нет, вру ‒ был еще один повод для волнений. Сразу после нашего отъезда Юру, который остался дома поддерживать огонь в очаге и заботиться о псе, свалил желудочный грипп. Бедняга еле сползал с кровати, когда это было необходимо, и при этом умудрялся выводить пса на улицу хотя бы на пару минут. Но следом заболел и пес («Люди от собак не заражаются, ‒ сказал мне когда-то знакомый ветеринар, ‒ только наоборот»). Диагноз псу не ставили, симптомы у него были такие же, как у Юры, а разница была в том, что пес не пользовался туалетом, так что Юре приходилось то и дело мыть ламинат на первом этаже и ковровое покрытие на втором.
Как назло, лекарств для подобных случаев дома не было ‒ собираясь в дорогу, я кинул в рюкзак остатки имодиума. Мы кинулись звонить всем подряд. Один наш друг привез Юре «Пепто Бисмол», который, увы, оказался бесполезным. А мой приятель с работы ‒ добрый самаритянин ‒ даже свозил Юру в отделение скорой помощи нашей городской больницы ‒ к сожалению, проку от этого было не больше, чем от «Пепто Бисмола».
Через пару дней нашим больным стало лучше ‒ сначала псу, а за ним и Юре. Мы вздохнули свободно и наконец позволили себе расслабиться.
24-го декабря мы решили с утра пройтись вдоль набережной.
Буквально в нескольких шагах от «Побережья» есть памятник Дюку Паоа Каханамоку, знаменитому пловцу, трехкратному олимпийскому чемпиону, которого на Гавайях особенно чтут за популяризацию серфинга ‒ благодаря Каханамоку этим гавайским спортом начали заниматься сначала в США, а затем и по всему миру. Не случайно за спиной у Каханамоку стоит доска для серфинга:
Местные жители и туристы украшают памятник венками. Дюка Паоа Каханамоку помнят не только как спортсмена, но и как героя ‒ в 20-е годы он жил в Калифорнии и однажды, используя свою доску для серфинга, спас двенадцать рыбаков с тонущего судна. А с 1932 года по 1961 год Каханамоку был шерифом Гонолулу. Но главным своим делом Каханамоку считал не спорт и не правопорядок, а пропаганду гавайского гостеприимства. Он часто приезжал в аэропорт, пожимал руки туристам и говорил им «Алоха». Сам он об этом говорил так: «На Гавайях мы приветствуем друзей, любимых и незнакомцев словом «Алоха», которое означает «любовь». «Алоха» это ключевое слово всеобщего духа настоящего гостеприимства, которое прославляет Гавайи как всемирный центр взаимопонимания и дружбы».
Когда Дюк Паоа Каханамоку умер, церемонию погребения устроили в океане. Пепел Каханамоку развеяли над водой неподалеку от его любимого пляжа в Вайкики.
Если пройти немного вдоль пляжа на юг, то можно увидеть любопытную скульптуру ‒ мальчик-серфер и тюлень:
Пройдя несколько минут в противоположную сторону, мы увидели на обложке рекламного буклета какого-то азиатского «клуба для джентльменов» знакомое лицо ‒ это была работа дочери наших минских друзей. Аня несколько лет назад увлеклась фотографией, а сейчас ее снимки покупают журналы, магазины и рекламные агентства всего мира. Буклет из Вайкики, ‒ пример, скажем там, курьезный, но все-таки...
Еще чуть дальше на север по Калакауа Авеню находится отель «Моана» ‒ образец «гавайской готики»:
Отель «Моана» открылся в 1901 году, и с него началась история курорта Вайкики ‒ до того здесь были сплошные пустыри.
После обеда мы отправились в Гонолулу. Вот так выглядит столица Гавайев с пирса, уходящего далеко в океан:
Пальмы в центре Гонолулу:
А это королевский дворец «Иолани», построенный в 1882 году:
Монархию на Гавайях свергли в 1893 году, потом здесь размещалось местное правительство, а в 1978 году дворец превратили в музей. Стиль этого здания напомнил мне, дилетанту, «гавайскую готику» отеля «Моана», а на самом деле, оказывается, это «американская флорентинская» архитектура периода «гавайского ренессанса» (спасибо «Википедии»).
В центре Гонолулу есть два на удивление солидных музея ‒ Музей искусств штата Гавайи и Музей армии США:
В Музее искусств собрана отличная коллекция современного гавайского искусства, а Музей армии посвящен военной истории Гавайских островов. Обычно я ко всему военному отношусь, мягко говоря, спокойно, но тут мне было интересно. Не знаю, правильно ли я воспринял подписи к экспонатам, но мне стало ясно, что гостеприимство, приветливость и беззаботность аборигенов ‒ миф, созданный в ХХ веке для туристов. На самом деле гавайские племена непрерывно резали и кололи друг друга, а потом одно из них накопило побольше огнестрельного оружия и завоевало остальные. С точки зрения победителей это были централизация и прогресс, а мнением побежденных в таких случаях интересоваться не принято. Еще в Музее армии США подробно рассказывается о нападении Японии на Пёрл-Харбор и о Гавайях в годы Второй мировой войны. (Для любителей военной истории Пёрл-Харбор, который находится неподалеку от аэропорта, ‒ вроде Мекки, а мы туда не поехали ‒ нам хватило того, что мы увидели и прочитали в музее.)
Ближе к вечеру мы подошли к мунициальному центру Гонолулу. Здесь каждый год на Рождество сидят гигантские Шака Санта и его жена Туту Меле:
Шака Санта ‒ гавайский Санта Клаус. Обратите внимание на его левую руку ‒ это и есть «шака», то есть жест, который на Гавайях означает «привет» и одновременно «расслабься» или «отдыхай». Как и знаменитое слово «алоха», «шака» употребляется и при встрече, и при расставании. А еще «шаку» показывают в знак одобрения или поддержки.
Туту Меле или «Grandmother Merry» («Веселая бабушка») ‒ гавайская версия Госпожи Клаус. (Да, если кто не знает, то это у нас спутница Деда Мороза ‒ молоденькая Снегурочка, а здесь аналогичную роль играет бабушка, то есть жена Санты.)
Внутри муниципального центра была выставка рождественских елок.
На самом деле это был ежегодный конкурс, на который разные компании и организации представляли рождественские елки и «инсталляции» вроде конфетного домика (виднеется на заднем плане справа) или огромного стеклянного шара с мишками и снегом (ниже). На фотографии снега нет, но вот Оля сейчас нажмет кнопку, и полетят снежинки.
А в соседнем зале проходил конкурс рождественских венков:
Там были традиционные рождественские венки ‒ такие, как самый нижний справа, встречались гавайские мотивы, ‒ например, в среднем ряду справа, ‒ и можно было увидеть совсем необычные композиции вроде той, что из детских сандалий, ‒ внизу слева.
Еще недавно в открытые двери муниципального центра заглядывало солнце, а теперь сквозь них виднелось быстро темнеющее небо. На главной елке Гавайских островов зажглись огни:
В канун Рождества мы еще хотели попасть на рождественскую мессу в храме Святого Августина неподалеку от нашего «Побережья». Когда смотрел, где мы будем жить в Вайкики, я заметил на карте этот храм, а потом нашел его фотографии:
Мы подходили к храму Святого Августина еще утром. Здание выглядело даже лучше, чем на снимках. Двери храма были закрыты, так что внутри мы его увидели вечером, но только после мессы, на которую мы опоздали ‒ долго ждали автобус из центра.
Окончание следует ►
***
Встреча Рождества на Гавайях противопоказана любителям экономить вроде нас. И жилье в это время подскакивает в цене, и билеты на самолет могут оказаться раза в три дороже по сравнению с другими сезонами. Но почему-то хотелось побывать на Гавайях именно в это время. Может, надо было меньше слушать «Меле Каликимака» Бинга Кросби и «Сестер Эндрюс»? («Меле Каликимака» на гавайском означает «Веселого Рождества», то есть это искаженное английское «Merry Christmas» ‒ не такое уж большое искажение, если учесть, что в гавайском языке всего двенадцать букв.) А на самом деле у меня оставалось несколько дней отпуска, и только соединив их с выходными и праздниками в конце декабря, я мог превратить их в неделю полноценного отдыха. Так что мы решили выехать 23-го декабря и вернуться 31-го.
Поскольку Оле нужен пляж, а мне город, мы нашли компромиссный вариант ‒ Вайкики, курортный пригород Гонолулу, столицы штата Гавайи. Я снял в жилом доме под названием «Побережье» небольшой кондоминиум с видом на океан и купил билеты на рейс, вылетающий из Беллингхэма, небольшого американского городка в получасе езды от границы (проигнорировав ванкуверский аэропорт, я сэкономил долларов по 150 на человека). В Гонолулу самолет прилетает в одиннадцатом часу вечера, так что я решил не рассчитывать на автобус ‒ хоть он и останавливается в одном квартале от «Побережья» ‒ и организовал переезд другим способом.
Наш самолет припоздал, но шофер был на месте ‒ он ждал нас у багажной карусели, а в руках у него были табличка с надписью «Olga and Vassily» и два лейя. Оля даже не успела удивиться, как на шеях у нас оказалось по венку. Затем мы с шофером пошли, как думала Оля, к мини-фургону, который должен был доставить в Гонолулу и Вайкики нас и еще с десяток туристов. А пришли мы к лимузину, и никого, кроме нас, там не было ‒ опять сюрприз.
Фотографию возле лимузина можно сопроводить такой подписью: «Оля несказанно рада сюрпризам, а я прикидываю, во сколько они обошлись».
Добрались мы быстро. По дороге шофер объяснил нам, что, хотя мы и приехали в сезон дождей, расстраиваться не стоит ‒ погода в это время теплая, почти как летом, только иногда ‒ не каждый день ‒ собираются тучи, но при этом дождя может и не быть, а когда он идет, то не по-настоящему, а так, побрызгает несколько минут, и потом снова выходит солнце.
Я связался через домофон с владельцем кондоминиума, ‒ точнее, с его братом, живущим где-то неподалеку (сам владелец работает в Колорадо и приезжает на Гавайи раз в году), ‒ и тот открыл нам дверь в здание, воспользовавшись своим мобильным телефоном. Мы поднялись на девятый этаж, и тут нас ждал еще один сюрприз ‒ на этот раз неприятный. И не подготовленный заранее ‒ по крайней мере, мною. И хозяин, и его брат уверяли меня, что уборщица положит ключи в микроволновку и оставит дверь открытой. Дверь была закрыта. Я подергал ручку, позвонил брату хозяина, тот сказал, что запасных ключей у него нет (я сомневаюсь, что это правда), и пообещал прислать на выручку суперинтенданта (так здесь называют управляющего домом). Через полчаса явился парень лет тридцати, подергал ручку, сказал, что запасных ключей у него нет (это было похоже на правду), и пообещал скоро вернуться с мастером по замкам.
Прошло минут сорок. Мне надоело стоять в душном коридоре, я открыл дверь в торце, мы вышли наружу и оказались на балконе, с которого тянулась вниз пожарная лестница. В пальмах шелестел ветер. Косой дождь шуршал по стене. Пока мы стояли снаружи, я держал ногу в двери, потому что ручка была только внутри. Мокнуть не хотелось, и мы вернулись к закрытой двери. Еще минут через двадцать показался суперинтендант с мужиком лет шестидесяти, держащим в руке металлический чемодан средних размеров. Первым был извлечен баллончик с маслом, а за ним ‒ хитрые проволочки и крючочки, которые можно увидеть в фильмах про взломщиков. Мужик набрызгал масла сначала в одну скважину, потом в другую, засунул в них по очереди свои инструменты, и через несколько секунд оба замка были открыты.
‒ Надо же... До чего быстро у вас получается, ‒ удивился я. ‒ Можете еще раз показать? Вон, на соседней двери...
Взломщик, то есть, тьфу, мастер по замкам усмехнулся, сложил инструменты в чемодан и был таков. Мы зашли внутрь. Ключи действительно были в микроволновке.
Было за полночь, но я предложил сходить на пляж и помочить ноги в океанской воде. Оля пыталась убедить меня, что мы слишком для этого устали, но потом сдалась и пошла за мной следом.
Ночная океанская вода была неромантично холодной. Мы пошли назад и легли спать.
Утром мы первым делом вышли на балкон ‒ ветер не утих, но он был теплый, в небе горело солнце, облака рассеялись... Вернее, нам так показалось, а потом мы увидели тучи, ползущие с гор в нашу сторону... Из всех дней, проведенных нами на Гавайях, канун Рождества был самым мокрым. Дождь моросил и утром, и днем, и вечером ‒ в общей сложности минут сорок.
***
Неприятных сюрпризов больше не случалось. Хотя, нет, вру ‒ был еще один повод для волнений. Сразу после нашего отъезда Юру, который остался дома поддерживать огонь в очаге и заботиться о псе, свалил желудочный грипп. Бедняга еле сползал с кровати, когда это было необходимо, и при этом умудрялся выводить пса на улицу хотя бы на пару минут. Но следом заболел и пес («Люди от собак не заражаются, ‒ сказал мне когда-то знакомый ветеринар, ‒ только наоборот»). Диагноз псу не ставили, симптомы у него были такие же, как у Юры, а разница была в том, что пес не пользовался туалетом, так что Юре приходилось то и дело мыть ламинат на первом этаже и ковровое покрытие на втором.
Как назло, лекарств для подобных случаев дома не было ‒ собираясь в дорогу, я кинул в рюкзак остатки имодиума. Мы кинулись звонить всем подряд. Один наш друг привез Юре «Пепто Бисмол», который, увы, оказался бесполезным. А мой приятель с работы ‒ добрый самаритянин ‒ даже свозил Юру в отделение скорой помощи нашей городской больницы ‒ к сожалению, проку от этого было не больше, чем от «Пепто Бисмола».
Через пару дней нашим больным стало лучше ‒ сначала псу, а за ним и Юре. Мы вздохнули свободно и наконец позволили себе расслабиться.
***
24-го декабря мы решили с утра пройтись вдоль набережной.
Буквально в нескольких шагах от «Побережья» есть памятник Дюку Паоа Каханамоку, знаменитому пловцу, трехкратному олимпийскому чемпиону, которого на Гавайях особенно чтут за популяризацию серфинга ‒ благодаря Каханамоку этим гавайским спортом начали заниматься сначала в США, а затем и по всему миру. Не случайно за спиной у Каханамоку стоит доска для серфинга:
Местные жители и туристы украшают памятник венками. Дюка Паоа Каханамоку помнят не только как спортсмена, но и как героя ‒ в 20-е годы он жил в Калифорнии и однажды, используя свою доску для серфинга, спас двенадцать рыбаков с тонущего судна. А с 1932 года по 1961 год Каханамоку был шерифом Гонолулу. Но главным своим делом Каханамоку считал не спорт и не правопорядок, а пропаганду гавайского гостеприимства. Он часто приезжал в аэропорт, пожимал руки туристам и говорил им «Алоха». Сам он об этом говорил так: «На Гавайях мы приветствуем друзей, любимых и незнакомцев словом «Алоха», которое означает «любовь». «Алоха» это ключевое слово всеобщего духа настоящего гостеприимства, которое прославляет Гавайи как всемирный центр взаимопонимания и дружбы».
Когда Дюк Паоа Каханамоку умер, церемонию погребения устроили в океане. Пепел Каханамоку развеяли над водой неподалеку от его любимого пляжа в Вайкики.
Если пройти немного вдоль пляжа на юг, то можно увидеть любопытную скульптуру ‒ мальчик-серфер и тюлень:
Пройдя несколько минут в противоположную сторону, мы увидели на обложке рекламного буклета какого-то азиатского «клуба для джентльменов» знакомое лицо ‒ это была работа дочери наших минских друзей. Аня несколько лет назад увлеклась фотографией, а сейчас ее снимки покупают журналы, магазины и рекламные агентства всего мира. Буклет из Вайкики, ‒ пример, скажем там, курьезный, но все-таки...
Еще чуть дальше на север по Калакауа Авеню находится отель «Моана» ‒ образец «гавайской готики»:
Отель «Моана» открылся в 1901 году, и с него началась история курорта Вайкики ‒ до того здесь были сплошные пустыри.
После обеда мы отправились в Гонолулу. Вот так выглядит столица Гавайев с пирса, уходящего далеко в океан:
Пальмы в центре Гонолулу:
А это королевский дворец «Иолани», построенный в 1882 году:
Монархию на Гавайях свергли в 1893 году, потом здесь размещалось местное правительство, а в 1978 году дворец превратили в музей. Стиль этого здания напомнил мне, дилетанту, «гавайскую готику» отеля «Моана», а на самом деле, оказывается, это «американская флорентинская» архитектура периода «гавайского ренессанса» (спасибо «Википедии»).
В центре Гонолулу есть два на удивление солидных музея ‒ Музей искусств штата Гавайи и Музей армии США:
В Музее искусств собрана отличная коллекция современного гавайского искусства, а Музей армии посвящен военной истории Гавайских островов. Обычно я ко всему военному отношусь, мягко говоря, спокойно, но тут мне было интересно. Не знаю, правильно ли я воспринял подписи к экспонатам, но мне стало ясно, что гостеприимство, приветливость и беззаботность аборигенов ‒ миф, созданный в ХХ веке для туристов. На самом деле гавайские племена непрерывно резали и кололи друг друга, а потом одно из них накопило побольше огнестрельного оружия и завоевало остальные. С точки зрения победителей это были централизация и прогресс, а мнением побежденных в таких случаях интересоваться не принято. Еще в Музее армии США подробно рассказывается о нападении Японии на Пёрл-Харбор и о Гавайях в годы Второй мировой войны. (Для любителей военной истории Пёрл-Харбор, который находится неподалеку от аэропорта, ‒ вроде Мекки, а мы туда не поехали ‒ нам хватило того, что мы увидели и прочитали в музее.)
Ближе к вечеру мы подошли к мунициальному центру Гонолулу. Здесь каждый год на Рождество сидят гигантские Шака Санта и его жена Туту Меле:
Шака Санта ‒ гавайский Санта Клаус. Обратите внимание на его левую руку ‒ это и есть «шака», то есть жест, который на Гавайях означает «привет» и одновременно «расслабься» или «отдыхай». Как и знаменитое слово «алоха», «шака» употребляется и при встрече, и при расставании. А еще «шаку» показывают в знак одобрения или поддержки.
Туту Меле или «Grandmother Merry» («Веселая бабушка») ‒ гавайская версия Госпожи Клаус. (Да, если кто не знает, то это у нас спутница Деда Мороза ‒ молоденькая Снегурочка, а здесь аналогичную роль играет бабушка, то есть жена Санты.)
Внутри муниципального центра была выставка рождественских елок.
На самом деле это был ежегодный конкурс, на который разные компании и организации представляли рождественские елки и «инсталляции» вроде конфетного домика (виднеется на заднем плане справа) или огромного стеклянного шара с мишками и снегом (ниже). На фотографии снега нет, но вот Оля сейчас нажмет кнопку, и полетят снежинки.
А в соседнем зале проходил конкурс рождественских венков:
Там были традиционные рождественские венки ‒ такие, как самый нижний справа, встречались гавайские мотивы, ‒ например, в среднем ряду справа, ‒ и можно было увидеть совсем необычные композиции вроде той, что из детских сандалий, ‒ внизу слева.
Еще недавно в открытые двери муниципального центра заглядывало солнце, а теперь сквозь них виднелось быстро темнеющее небо. На главной елке Гавайских островов зажглись огни:
В канун Рождества мы еще хотели попасть на рождественскую мессу в храме Святого Августина неподалеку от нашего «Побережья». Когда смотрел, где мы будем жить в Вайкики, я заметил на карте этот храм, а потом нашел его фотографии:
Мы подходили к храму Святого Августина еще утром. Здание выглядело даже лучше, чем на снимках. Двери храма были закрыты, так что внутри мы его увидели вечером, но только после мессы, на которую мы опоздали ‒ долго ждали автобус из центра.
Окончание следует ►
Сообщения
Спасибо, интересно. Ждем продолжения! И окончания этой рождественской истории... Василий, а встреча гостей венками и шофером с лимузином - это супер! Олечка, это ТАК ЗДОРОВО!! Василий тебя - Королеву своего сердца и души - на Гавайях баловал!! УРА-а-а-а-а-а-а!!!
ОтветитьУдалить